Сергей Александрович Есенин (Серебряный век)

(21 сентября (3 октября) 1895, Константиново, Кузьминская волость, Рязанский уезд, Рязанская губерния, Российская империя — 28 декабря 1925, Ленинград, СССР)

*********
Не жалею, не зову, не плачу, 
Все пройдет, как с белых яблонь дым. 
Увяданья золотом охваченный, 
Я не буду больше молодым.

Ты теперь не так уж будешь биться, 
Сердце, тронутое холодком, 
И страна березового ситца 
Не заманит шляться босиком.

Дух бродяжий! ты все реже, реже 
Расшевеливаешь пламень уст 
О моя утраченная свежесть, 
Буйство глаз и половодье чувств.

Я теперь скупее стал в желаньях, 
Жизнь моя? иль ты приснилась мне? 
Словно я весенней гулкой ранью 
Проскакал на розовом коне.

Все мы, все мы в этом мире тленны, 
Тихо льется с кленов листьев медь... 
Будь же ты вовек благословенно, 
Что пришло процвесть и умереть.

1921

*********

До свиданья, друг мой, до свиданья. 
Милый мой, ты у меня в груди. 
Предназначенное расставанье 
Обещает встречу впереди.

До свиданья, друг мой, без руки, без слова, 
Не грусти и не печаль бровей,- 
В этой жизни умирать не ново, 
Но и жить, конечно, не новей.

1925

*********

Пой же, пой. На проклятой гитаре 
Пальцы пляшут твои в полукруг. 
Захлебнуться бы в этом угаре, 
Мой последний, единственный друг.

Не гляди на ее запястья 
И с плечей ее льющийся шелк. 
Я искал в этой женщине счастья, 
А нечаянно гибель нашел.

Я не знал, что любовь — зараза, 
Я не знал, что любовь — чума. 
Подошла и прищуренным глазом 
Хулигана свела с ума.

Пой, мой друг. Навевай мне снова 
Нашу прежнюю буйную рань. 
Пусть целует она другова, 
Молодая, красивая дрянь.

Ах, постой. Я ее не ругаю. 
Ах, постой. Я ее не кляну. 
Дай тебе про себя я сыграю 
Под басовую эту струну.

Льется дней моих розовый купол. 
В сердце снов золотых сума. 
Много девушек я перещупал, 
Много женщин в углах прижимал.

Да! есть горькая правда земли, 
Подсмотрел я ребяческим оком: 
Лижут в очередь кобели 
Истекающую суку соком.

Так чего ж мне ее ревновать. 
Так чего ж мне болеть такому. 
Наша жизнь — простыня да кровать. 
Наша жизнь — поцелуй да в омут.

Пой же, пой! В роковом размахе 
Этих рук роковая беда. 
Только знаешь, пошли их на хер… 
Не умру я, мой друг, никогда.

1923

*********

Пускай ты выпита другим, 
Но мне осталось, мне осталось 
Твоих волос стеклянный дым 
И глаз осенняя усталость.

1923